Архив

Статьи по спелестологии

Авторский вариант текста.
Перейти к варианту, опубликованному в сб. Пещеры. Вып. 27-28. Пермь: Пермский Университет, 2001

Изучением естественных пещер занимается наука спелеология; исследование же искусственных полостей ведут спелестологи.

Отношение к термину "спелестология" неоднозначно: от умеренно негативного [5] до ярко позитивного [9]. Характерно, что профессиональные исследователи пещер предпочитают называть эту деятельность "спелеистикой", а любители — только "спелестологией". Первое наименование предложено Г. М. Гаприндашвили в 1978 году [5], второе же явно старше, и его происхождение нами пока не выяснено, хотя есть предположение, что оно тоже из Грузии. Несмотря на неясность этимологии, слово получило широкое распространение, и уже потому заслуживает внимания и некоторого уважения.

Г. М. Гаприндашвили определил спелеистику как науку о заброшенных искусственных полостях, представляющих исторический интерес. Такой подход представляется односторонним, и потому зауженным. (Некоторые исследователи поэтому понимают спелеистику только как раздел археологии, касающийся раскопок в пещерах.) Некорректно разделение объектов изучения на "интересные" и "неинтересные". Кроме того, самые "неинтересные" в историческом отношении полости могут представлять интерес с иной, геологической или биологической точки зрения, либо быть вторично востребованными для хозяйственных нужд, либо представлять угрозу для застройки и инженерных сооружений, и уже тем самым заслуживать изучения. К тому же интерес к фактам новейшей истории подвержен конъюнктуре: например, во времена СССР считался "неинтересным" такой объект, как недостроенный тоннель на Сахалин, но впоследствии отношение резко изменилось, и внимание к нему все возрастает.

Мы считаем, что следует определить спелестологию как науку об искусственных пещерах и подземных архитектурных сооружениях, находящихся вне стадии их сооружения и эксплуатации по прямому назначению. Здесь мы понимаем подземное архитектурное сооружение как полость, созданную человеком ради получения свободного подземного объема для временного или постоянного пребывания в нем человека, в отличие от горной выработки, полость которой получена как побочный эффект при добыче полезных ископаемых. Другая дихотомия: искусственная пещера – непещерное подземное архитектурное сооружение. Пещера – полость в литосфере, доступная для посещения человеком, обладающая естественным статическим равновесием с геологической средой и протяженностью (суммарной полной длиной), превышающим наибольшее линейное измерение входного отверстия. Необходимо заметить, что пещера — принципиально динамичный объект, и статичность следует понимать как постоянство объекта в характерный период наблюдения, сопоставимый с периодом жизни человека (первые десятилетия, в некоторых случаях – годы). Искусственная пещера — пещера, образовавшаяся в результате деятельности человека. Подземные архитектурные сооружения, не являющиеся пещерами (непещерные подземные архитектурные сооружения), имеют сплошную обделку и, следовательно, обладают искусственным равновесием с геологической средой. Соответственно, искусственные пещеры и подземные архитектурные сооружения — два пересекающихся множества, то есть существует класс объектов, являющихся одновременно и тем, и другим [4].

Украинские исследователи ввели также понятие полупещеры — непещерного подземного архитектурного сооружения, не пройденного горным способом, а образовавшегося в результате засыпки грунтом несущей конструкции, построенной на поверхности или в котловане. Обычно таким способом строились фортификационные сооружения (например, полупещера Крест в Киеве), подземные ходы в усадьбах (например, в с. Троицкое Калужской области) и коммуникации (например, частично Мытищенский водовод в Москве).

Впервые об исследовании искусственных подземелий как отдельной научной задаче заговорил И. Я. Стеллецкий (1878-1949), который несомненно явился основоположником спелестологии (хотя он сам называл себя спелеологом). Это был яркий исследователь, историк, археолог, сочетавший уникальную эрудицию, необычайную интуицию и энергию исследователя. С его именем связан первый период становления спелестологии (1900-1930-е года). Работы Стеллецкого и его коллег из комиссии "Старая Москва" и Общества по исследованию памятников древности, изучавших подземную Москву, искусственные подземелья Украины, Кавказа, Северо-Западной Руси, до сих пор имеют важнейшее значение для науки. Это был единственный ученый, во времена правления Сталина допущенный в "святая святых" — Кремль, где он производил раскопки подземных ходов в поисках "Библиотеки Ивана Грозного". Многочисленные научные противники обвиняли Стеллецкого в беспочвенном фантазировании и сенсационности, чему немало способствовала советская цензура, вычеркивавшая из его публикаций правдоподобные утверждения; тем не менее многие идеи Стеллецкого подтвердились уже после его смерти [15].

Нельзя не упомянуть также историков А. Л. Бертье-Делагарда, В. Б. Антоновича, В. К. Гульдмана, Е. Сецинского, активно изучавших подземные сооружения на Украине в первые годы ХХ века.

Расцвет деятельности Стеллецкого совпал со временем развития пролетарского туризма в 1920-х годах. Его многочисленные публикации о подмосковных каменоломнях породили лозунг "Все в пещеры!", началась топографическая съемка искусственных выработок. В этих работах принимали активное участие ученики и последователи Стеллецкого, возникла первая школа советских спелестологов. Активно участвовали в освоении подземного пространства студенты Московского Геологоразведочного Института.

С середины 1930-х годов политическая ситуация стала чрезвычайно неблагоприятной для подземных исследований, а в 1940-х годах с болезнью и смертью Стеллецкого последовал период застоя; его идеи оказались не востребованы в течение десятилетий.

Второй период (1940-1950-е годы) характерен тем, что специальных спелестологических исследований практически не производилось. В июле 1941 гг. срочно созданной группой ученых были проведены работы по картированию пещер и каменоломен для использования их в военных целях нашими войсками и партизанами, в частности, в Крыму [10]. После войны органами госбезопасности осуществлялась практика уничтожения бесхозных каменоломен. В этот период научные исследования искусственных подземелий производились специалистами довольно бессистемно в интересах сторонних наук (что, в общем, делалось всегда): геологами (А. Е. Ферсман, Б. Н.Наследов, В. А. Обручев и др.), археологами и историками горного дела (О. Н. Бадер, С. С. Черников, М. Е. Массон, Б. А. Литвинский, В. Т. Сургай и др.), медиками, биологами и так далее.

Тем не менее и в это время существовали немногочисленные группы "диких" спелестологов. Одним из руководителей "официальных" спелестологов являлся Б. Беклешов. После войны он организовал кружок школьников, занимался изучением карстовых явлений в долине р. Пахры, топосъемкой каменоломен. Походы под землю переросли в деятельность научной экспедиции при Совете по изучению производительных сил АН СССР.

В последующие годы появился ряд специалистов, в рамках своих областей знания занимающиеся преимущественно искусственными подземными объектами, что, в частности, позволяет говорить о третьем периоде в развитии спелестологии (1960-1990-е годы). Прежде всего необходимо упомянуть о грузинской научной школе, которая с 1950-х годов возобновила исследования искусственных пещер в рамках отдельного научного направления (Г. Гаприндашвили, К. Мелитаури, Н. Чубинашвили, Л. Мирианошвили, Т. Саникидзе, Н. Бахтадзе и др.). В археологии это крупнейшие исследователи древних рудников Е. Н. Черных, М. А. Бубнова, Н. Н. Гурина, Я. И. Сунчугашев; в истории архитектуры — В. И. Плужников, В. М. Слукин, введший понятие подземного архитектурного сооружения (терратектуры). Возникла сильная киевская научная школа спелеоархеологов (Е. А. Воронцова, М. М. Стрихарь, Т. А. Бобровский), известны крымские исследователи пещерных городов (Ю. М. Могаричев, А. Г. Герцен), и спелеархеологи Молдавии (Г. Постикэ, Е. Бызгу).

Интересно, что в Москве действует коммерческое предприятие "Фром", специализирующееся на изучении заброшенных подземных объектов, в частности, геофизическими методами.

С начала 1960-х стали возникать самодеятельные группы, исключительно или почти исключительно занимавшиеся изучением искусственных подземелий на фоне такого явления как массовое неорганизованное и довольно бесцельное посещение пригородных каменоломен. Первой из них была московская Группа Краеведов-Спелеологов (ГКС), действовавшая в 1960-1980-х годах. Ее создатель и бессменный руководитель И. Ю. Прокофьев, журналист, популяризатор науки, избрал для себя историческую направленность в изучении подземных полостей; за 30 лет существования ГКС в ней были воспитаны целые поколения спелестологов. Клуб "Поиск" (Одесса) проводит с 1960-х годов огромную работу по изучению Одесских катакомб, Керченских каменоломен и других объектов. Экспедиции под руководством И. В. Черныша (ныне живет в Московской области) вели в 1970-1980-х годах исследования пещерных городов в Приаралье. Из менее известных московских групп можно упомянуть "Парабеллум" (1970-1980-е годы) и "Летучую Мышь" (с 1970-х), занимавшиеся в основном вскрытием каменоломен в Подмосковье, а также "Каменный Цветок (SF)" (конец 1970-х - начало 1980-х, руководитель А. В. Вятчин), основной деятельностью последней была топосъемка каменоломен; группой было отснято около 50 км ходов в наиболее крупных полостях Московской и Тверской областей. В других городах спелестологические исследования вели ЛСП (Санкт-Петербург, 1980-1990-е) и ВСС (Воронеж, 1960-1980-е). Также следует упомянуть об одиночных исследователях, не входивших ни в какие организации, но тем не менее зачастую сделавших огромный вклад в спелестологию. (Так, например, А. А. Парфенов, маркшейдер по профессии, с 1981 года занимается топосъемкой искусственных полостей; им лично на высочайшем профессиональном уровне отснято более 45 км каменоломен.) Однако координации, обмена и даже механизма хранения информации среди спелестологов в это время фактически не было.

С середины 1990-х годов в среде спелестологов-любителей возникла тенденция к увеличению численности и консолидации. Образовалась московская организация РОСС, проведшая в 1997 году Первую Всероссийскую Спелестологическую Конференцию в г. Старица (фактически международную); к сожалению, в дальнейшем РОСС практически прекратил свою деятельность. Уже на конференции представители регионов проявили интерес к объединению во всероссийской организации; впоследствии было учреждено Русское Общество Спелестологических Исследований (РОСИ). Стали проводиться межрегиональные поисковые экспедиции. Это напоминает ситуацию конца 1950-х в спелеологии, когда возникновение массового интереса к карстовым пещерам и практики их посещения привело к взрывному развитию спелеологии как науки. Если вышеупомянутая тенденция сохранится, то можно будет сказать, что мы сделали шаг в четвертый этап развития спелестологии, связанный с преодолением раздробленности в среде спелестологов, налаживания взаимодействия со специалистами-профессионалами и зарубежными организациями спелестологической направленности, выработки специфических методик изучения искусственных пещер и подземных архитектурных сооружениях, создания общего информационного пространства. Значительные надежды в достижении этих целей следует возложить на новые информационные технологии.

Несмотря на довольно продолжительную историю, спелестология как наука все еще переживает начальную стадию развития, находясь в периоде набора статистики. Многие регионы до сих пор не обследованы даже поверхностно. Задачи, требующие специфических методик, все еще не сформированы. Исследование искусственных подземелий обеспечивается комплексом методик Илюхина-Дублянского [6], разработанным для аналогичного этапа развития спелеологии. Основные особенности спелестологических методик лежат в сфере поисков объектов исследований. Весьма велико значение исторических и архивных поисков [11]. Поисковые признаки (формы рельефа, свидетельствующие о наличии полости) искусственных полостей совершенно отличны от признаков полостей естественных. Проникновение в полость чаще связано с раскопками, как и ее прохождение; методика поисков продолжений также иная. Большое значение имеет реставрация технологического процесса разработки, что в ряде случаев позволяет датировать объект и моделировать его конфигурацию, что повышает вероятность успеха при поиске продолжений [2].

Наиболее актуальными задачами спелестологии на данном этапе представляются следующие: поиск и сбор архивных и исторических материалов о расположении объектов исследований; разработка методик поиска, вскрытия и исследования объектов; накопление данных (в результате экспедиционной деятельности) о искусственных полостях; создание системы хранения и распространения спелестологической информации; разработка спелестологического районирования.

Последняя задача связана с типизацией и классификацией искусственных полостей, а также выявлением закономерностей их распространения. Нами была разработана схема спелестологического районирования для территории СНГ и Балтии (бывшего СССР), основанная на шестиуровневой иерархической классификации искусственных пещер, вполне пригодная для использования и на других территориях [4]. Наиболее типичны для России каменоломни, рудничные выработки, культовые подземелья (пещерные храмы и монастыри) и фортификационные подземелья (тайники, мины, слухи и т.п.). Оригинальным российским типом спелестологических объектов являются усадебные подземные ходы. Большая часть территории Российской Федерации относится к Восточно-Славянской спелестологической стране. Приведем краткую характеристику территории России по расположенным в ее пределах спелестологическим провинциям.

1. Среднерусская СПр — занимает центральные области России. Здесь была широко развита подземная добыча белого камня (известняка), которая велась на протяжении многих веков по берегам рек Ока, Волга, Москва, Осетр, Пахра и других; начало разработок относится к XIV веку. Наиболее крупными из известных каменоломен являются Бяковская на р. Осетр, отличающаяся исключительной протяженностью, и Сьяновская на р. Пахра (таб. 1). Последняя, также как каменоломни Девятовская и Курья-Тавровая, отличаются большим углублением штолен в массив. Большой интерес представляют каменоломни Старицкого района Тверской области, протянувшиеся по обеим берегам Волги на 60 километров.

Значительных рудных разработок в этом регионе не производилось. Дудками добывали железную руду, предпринимались попытки добычи фосфоритов подземным способом. По-видимому, полостей после этих рудников не сохранились. Многочисленны старые угольные шахты Подмосковного бассейна, но их исследование проблематично. Известна также подземная добыча песчаника и глин.

Культовых подземелий известно немного, и, как правило, они являются частью монастырского комплекса. Наиболее известны Араповские пещеры в Тульской области, пещера Берлюка и Черниговский Скит при Троице-Сергиевой Лавре (оба в Московской области). В Рязанской области находится уникальная подземная тюрьма XVII века при Пощуповском Иоанно-Богословском Монастыре.

Многочисленны сообщения о фортификационных подземных ходах, бывших штатной принадлежностью укрепленных городов и монастырей Руси. К сожалению, они находились в активной городской среде, и практически все уничтожены в ходе реконструкции укреплений, либо при последующей перестройке городов. Известны усадебные подземные ходы, например, изучавшийся И. Ю. Прокофьевым ход в Вороново Московской области.

Несмотря на достаточно длительную историю исследований, изученность этой провинции довольно слабая. Так, по нашим оценкам, известно менее 10% от общего числа подземных каменоломен. Актуальность изучения последних возрастает также в связи с усилившейся в последнее время застройкой участков над ними. Так, г. Подольск стоит над многокилометровыми выработками каменоломен, и проблемы в связи с этим уже возникали.

2. Северорусская СпП. Регион является одним из центров подземного строительства на Руси. В X-XV веках здесь строились хорошо укрепленные каменные крепости с развитой сетью секретных подземных фортификационных сооружений; они известны во многих старинных городах [13].

С XV века известны культовые пещерные сооружения Псково-Печерского монастыря. Есть монастырские пещеры и в Ленинградской, Новгородской, Вологодской, Архангельской областях.

Новый толчок развитию терратектуры в этом регионе был дан после основания Санкт-Петербурга. Группой ЛСП исследованы военные подземные ходы в Шуваловском парке (Санкт-Петербург), усадебные - в г. Всеволожске, культовые на р. Оредеж, Демидовские подземелья в п. Никольское [8, 9]. В XVIII веке был построен Таицкий водовод с длиной подземной части около 6,5 км [17]. Севернее Санкт-Петербурга (вплоть до Кольского полуострова) имеются военные подземелья, высеченные в граните: от крепостного хода Иогана Де-Порте (XVI век) в г. Выборге, до подземных сооружений линии Маннергейма и прифронтовых бункеров времен Второй мировой войны.

В XIX веке разрабатывались большие каменоломни на песчаник и известняк южнее и восточнее Санкт-Петербурга (таб. 1) [8, 9]. В районе г. Сланцы есть шахты по добыче горючего сланца, частично отработанные. В Карелии и на Кольском полуострове есть большое количество заброшенных рудников, известнейший из которых – Воицкий (XVIII век).

В целом провинция изучена поверхностно.

3. Верхнеповолжская СпП. Подземное строительство в крепостях этого региона производилось в основном под влиянием псковско-новгородской традиции подземного зодчества. По документам XVI века, в них имелись многочисленные фортификационные подземелья; некоторые из них были впоследствии найдены. В XVI веке Иван IV Грозный взял Казань, взорвав подземный тайник-водозабор с частью стены [13].

Широко практиковалось сооружение монастырей с пещерами. Только в районе Нижнего Новгорода таких монастырей было несколько. Известны монастырские пещеры в г. Сарове.

Большое развитие получила добыча камня в подземных каменоломнях. Крупные каменоломни мергеля, известняка и песчаника разрабатывались с XVII века на р. Вятке. Вероятно, в то же время началась выработка жерновов в Нолькинских каменоломнях в Марий Эл, происходившая архаическим огневым способом [1]. В XIX-ХХ веках промышленно добывался подземным способом гипс. В Нижегородской области дудками добывались железные руды.

Провинция малоизучена.

4. Нижнеповолжская СпП. Подземные сооружения на этой территории строились под влиянием московской традиции. В центре г. Пензы открыта сложная система подземных ходов. Известны подземные сооружения и в других городах. В Самаре имеются бункеры, построенные в годы Второй мировой войны; исключительное развитие в городе получили техногенно-карстовые полости [12].

В провинции широко развиты культовые пещеры, заложенные преимущественно в глинистых грунтах. Наиболее крупной из них является Троицко-Сканов Монастырь в Пензенской области, имеющий три этажа и достигающий 670 м длины. Частично подземные храмы относились к официальной Русской Церкви, но множество их принадлежало староверам, скрывавшимся под землей от притеснений. Наиболее крупный староверческий центр существовал с XVII века в верховьях рек Большой и Малый Иргиз (Саратовская область), и размещался в пещерах и шахтах.

В Самарской области изучены уникальные серные рудники XVIII века. С XIX века под Самарой начинается подземная добыча известняка, в результате которой по обеим берегам Волги образовались большие системы штолен. С XIX века в регионе проводилась широкомасштабная добыча горючих сланцев и битумов в штольнях [12].

Провинция в отдельных областях изучена средне, а в некоторых совершенно не исследовалась.

5. Уральская СпП. Провинция исключительно насыщена разнообразнейшими горными выработками. Подземная добыча рудных полезных ископаемых в широких масштабах началась уже за тысячи лет до н.э. Каргалинские рудники в 4-2 тысячелетиях до н.э. являлись крупнейшим центром добычи меди в Евразии; вторично они разрабатывались в XVIII-XX веках после прихода русских [18]. Наибольшее развитие горные работы на Урале получили с XVIII века. Выработки старых рудников находятся ныне в исключительно плохом состоянии, а во многих местах уничтожены последующими карьерными разработками. Сейчас входы в старые горные выработки систематически уничтожаются под предлогом того, что их посещение опасно. В итоге приходится приостанавливать городское строительство (Пермь, Березовский), чтобы заново изучить системы заброшенных выработок. Подземных каменоломен на Урале известно немного. С XVIII века шахтами добывались глины и каменная соль.

С XVII века здесь строятся остроги с подземными ходами-тайниками. Пыскорский монастырь (Пермская область) имел подземные сооружения катакомбного типа. В XVIII веке на Урале возник новый тип поселений – завод-крепость, для которого характерны развитые системы подземных ходов. Известна Соликамская подземная система ходов, имевшая первоначально оборонительный характер, а затем несущая функции скрытой сети сообщения. Много легенд связано с Невьянской подземной системой, существование которой подтверждено геофизическими исследованиями. Подобные системы имеются и в других городах [14].

Провинция изучена весьма недостаточно. В 1960-е годы активно изучались пермские медные рудники. В последнее время одесскими исследователями проводятся разведки на Каргалинских рудниках.

6. Алтайская СпП. Как и Урал, область древнейшего развития горного дела. Подземная добыча меди, золота и олова шла практически на всех месторождениях уже во 2-1 тысячелетиях до н.э. Второй этап добычи полезных ископаемых начат в XVIII веке, при этом были уничтожены многие древние "чудские" выработки. В свою очередь, заброшенные и полуразрушенные подземные рудники XVIII-XIX веков срываются современными карьерами. Известны подземные каменоломни известняка, иногда разрабатывавшиеся на базе карстовых полостей (пещера Известняковая).

Провинция в спелестологическом отношении практически не исследована.

7. Сибирская СпП. Есть сведения о находках подземных ходов острогов в Тобольске, Томске и Енисейске [13, 14].

Хакассия, Тува и Забайкалье - центры древнего рудного промысла. Изучены древние (2-1 тысячелетия до н.э.) выработки на медь, железо и олово. В Забайкалье с XVIII века подземным способом разрабатываются группы Нерчинских, Шилкинских, Ононских рудников [7, 16].

Провинция в спелестологическом отношении изучена слабо.

8. Дальневосточная СпП. Подземные хода имелись в Албазинской и Чныррахской крепостях на Амуре. Известны многочисленные заброшенные военные подземелья: японские на Курилах, советской постройки (1930-х годов) — на Камчатке, например, в Петропавловске-Камчатском. Значительная часть подземных фортов и других сооружений Владивостокской крепости оставлена войсками и заброшена. Нами уже упоминались остатки подземных сооружений недостроенного тоннеля на Сахалин под Татарским проливом. В южном Приморье известны средневековые искусственные пещеры, вырытые, по-видимому, чжурчженями.

В регионе имеется большое количество рудничных выработок и заброшенных угольных шахт, в основном разработанных в ХХ веке; мрачную славу снискали рудники ГУЛАГа в Магаданской области и на Колыме.

Провинция малоизучена.

9. Южнорусско-Украинская СпП. Частично расположена на территории Росии. Наиболее примечательными объектами здесь являются высеченные в мелу пещерные храмы и монастыри. В XVI-XVIII веках процесс их строительства распространился с Украины в долины рек Оскола и Дона, где традиция сооружения подземных храмов не угасла и поныне. Крупнейшими пещерами Воронежской области являются Белогорская и Калачеевская, длиной около 1000 м каждая. Замечательна пещера Семейка — пещерный храм рубежа XIX-XX веков, в котором есть уникальный ход-резонатор длиной почти 200 метров. Также по берегам Дона известны пещерные наблюдательные пункты (например, пещера Каземат в Воронежской области) [3]. Сведения о многочисленные подземных ходах связаны с Белогорско-Тобольской линией крепостей, сооружавшейся в XVI-XVIII веках. Следы крепостных ходов обнаружены, например, в Белгороде.

Подземные каменоломни на этой территории распространены широко, но практически не изучены. Известняк добывался по берегам Зуши и Дона. В Воронежской области известны небольшие разработки мела. В Липецкой и Курской областях были разработки на песчаники и глины.

Провинция изучена в отдельных областях довольно хорошо.

10. Малороссийская СпП. На территории России находится ее восточные окраины. С XVIII века подземным способом ведется добыча углей Донбасса. Обширную подземную систему имеет Ростов-на-Дону: крепостные и городские подземные ходы, инженерные сооружения, каменоломни, культовые подземелья. Известны заброшенные военные подземные сооружения XVIII и XX веков в Аксае. Подземные ходы найдены и в Краснодаре.

Провинция изучена сравнительно хорошо в отдельных областях и по отдельным типам подземелий.

Два региона России находятся за пределами Восточнославянской СпС. Северокавказская СпП Переднеазиатской СпС — очень своеобразный регион (как и большинство пограничных), совершенно самобытный в части терратектуры. Наиболее распространенным типом подземных архитектурных сооружений являются некрополи VIII-XII вв., представляющие собой группы пещер, распространенные повсеместно в горах от Черного до Каспийского морей. Подземные убежища известны в Дагестане, Чечне, в Северной Осетии-Алании, по-видимому, есть они и на Кубани. Разработка подземных рудников в провинции началась в глубокой древности (3 тыс. до н.э), но до присоединения края к России ее масштабы были небольшими. В XIX-XX веках было заложено множество рудников, наиболее крупные из которых – Тырнаузский и Садонский — действуют поныне. Из заброшенных рудников крупнейшие — Эльбрусский в Карачаево-Черкессии и Бештау у Пятигорска (таб. 1). Широко распространены разведочные штольни. Подземных каменоломен мало.

Калининградская область — будучи частью бывшей Восточной Пруссии, она безусловно принадлежит Западноевропейской СпС (Восточнопрусская СПр). Существует множество противоречивых сообщений о подземном уровне Кенигсбергского укрепрайона. По-видимому, сложность геологических и гидрогеологических условий все же не позволила немцам создать здесь очень глубокие подземные сооружения. В Калининграде (Кенигсберге) было множество сообщающихся подвалов, в том числе двух-трехэтажных, как под военными фортами, так и под гражданскими зданиями; ныне они засыпаны. Все они использовались при обороне города во время Второй мировой войны, что и послужило, видимо, основой легенды о колоссальных подземельях. Есть сообщения о наклонной шахте под Королевским замком. Сообщалось и о расположенном неподалеку от города подземном авиазаводе, ныне затопленном, но его существование отрицается рядом специалистов. Горные выработки представлены обрушившимися штольнями и шахтами для добычи янтаря.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

© РОСИ