Архив

Спелестологический Ежегодник РОСИ 1999

О ЭКСПЕДИЦИИ ПО ИССЛЕДОВАНИЮ ИСКУССТВЕННЫХ ПЕЩЕР В КИРОВСКОЙ И САМАРСКОЙ ОБЛАСТЯХ И РЕСПУБЛИКЕ МАРИЙ ЭЛ

Грек И. О. (Одесса, "Поиск")
Долотов Ю. А. (Москва, РОСС)

   Экспедиция состоялась с 23 июня по 5 июля 1998 года. В ней участвовали: И. Грек (Одесса), А. Деребчинский (Одесса), Ю. Долотов (Москва). Для исследования были выбраны выработки опоки и жернового камня в окрестностях г. Советск Кировской области, жернового камня в окрестностях г. Сернура Республики Марий Эл, и известняка на территории Жигулевского национального парка в Самарской области. Разработку маршрутов и организационные вопросы экспедиции взял на себя Ю. Долотов. Рабочие вопросы исследований решались участниками экспедиции коллегиально. Финансирование экспедиции осуществлялось за счет средств участников, а также финансовой помощи, оказанной одесситом О. Амитовым.

   1. Окрестности г. Советск в Кировской области.

   По имевшейся у нас информации, выработки опоки (местное название глинистого известняка) и жернового камня располагались в районе с. Жерновогорье, ныне входящего в черту г. Советск Кировской области.

   Здешние разработки имеют богатую историю и оригинальную технологию добычи камня. Ю. Азанчеев [1] пишет о них:

   "В ряду местных каменоломен особенно замечательны эксплоатируемые уже в течении лет 200-т копи, принадлежащие селу Жерновогорью Ильинской волости и расположенные при впадении р. Пижмы в р. Вятку. Там имеется месторождение нескольких полезных пород, чередующихся в вертикальном направлении правильными пластами. Внизу залегает светло-серый или желтоватый мергель (опока), представляющий плотный хороший строительный камень, легко обрабатываемый пилою и топором; местами он является очень твердым и кремнистым (железняк), отчего механическая отделка его весьма затрудняется, а употребление ограничивается применением на стойки и бут. Выше опоки идет пластом, до 4-х аршин толщиною, серый кварцевый песчаник с известково-глинистым цементом (печина), дающий огромные плиты довольно твердого материала. Впрочем, несравненно тверже печины оказывается лежащий над ней жерновый камень, состоящий из 2-х слоев мелкозернистого кварцевого песчаника, похожего на кварцит, но с небольшой примесью известково-глинистого цемента. Еще выше следует серый мягкой песчаник и, наконец, несколько пластов разноцветных мергелей, из коих более известковистые пригодны для получения извести, хотя и невысокого достоинства. Больше всего разрабатывается опоковый камень. Для этого составляются артели в 6-7 человек, которые и работают из года в год, каждая в своей штольне или заделье углубляющейся в гору иногда сажен на 100. Ежегодно весною такие штольны загружаются в значительной степени камнем, наваливающегося сверху от происходящего в течении года последовательного промерзания и оттаивания потолка. Поэтому, возобновляемые с осени (с Покрова) работы и начинаются с уборки этого камня, отчасти вывозимого из штольны, отчасти употребляемого в ней же на складывание продольных стенок, служащих с тем вместе и креплением выработки, достигающей местами высоты, благодаря упомянутым обвалам, 4-5 сажен. Самая опока выламывается из забоя таким образом, что под составляющим кровлю прочным песчаником выбирается сперва трещиноватый слой ее, годный только на бут, а потом уже добывается один или нисколько собственно рабочих пластов, разбитых вертикальными трещинами на крупные плиты. При этом стараются с помощью клиновой работы получить куски не менее одного кубического аршина, для чего пользуются также и сказанными естественными трещинами. Если отрывается штука неправильного вида, неудобная для последующей распиловки на плиты, то, смотря но форме, ей дают иное назначение и тут же, у забоя, нагрубо ее оболванивают. Все штольны углубляются в гору по разным направлениям, причем иногда встречаются между собою. Что касается принимаемых мер предосторожности от внезапных обвалов, то, кроме вышеупомянутой выкладки каменных стенок вдоль штолен, предохранением служат также целики невырабатываемой породы, оставляемые по сторонам забоя. Деревянное крепление применяется в крайне ограниченном размере, но где, по слабости потолка, без него обойтись нельзя, то, в виду большой высоты выработок и для экономии леса, крепление это производится особым оригинальным способом, так называемыми грядками. Последние представляют обыкновенные бревна, подводимые насколько возможно выше под кровлю, поперек хода, и укрепляемые концами в гнездах, выдолбленных в стенах штольны. От бревна кверху, опираясь на него, идут коротыши, подпирающие потолок, а книзу, во избежание прогиба грядки, при значительной длине ее, отходить вертикальная стойки. Вследствие большой высоты выработок, воздух в них сносен и без искусственной вентиляции, хотя употребляемые для освещения керосиновые лампочки без стекол сильно чадят. Выломанный камень вытаскивается наружу не сразу, а постепенно, в течении нескольких дней, для того, чтобы заключающаяся в нем естественная влага выжималась холодом понемногу и чтобы он не треснул на морозе. (...) Вместе с опокою, в тех же карьерах, добывается и выше нее лежащий жерновый камень. Но добыча последнего имеет часто случайный характер; иногда пользуются тем, что в течении лета он сам собою обваливается в старых выработках и тогда остается только вытащить подходящие плиты на поверхность и обделать их тупицами и насеками."

   Вообще же добыча камня здесь ведется с древних времен. Уже в первые года XVII века местность известна под названием Жерновогорье, а жерновой промысел упоминается в документах. В 1829 году добыча камня ведется уже в трех местах. Места для разработки камня удел отдавал на оброк с торгов, а затем предприниматель брал себе работников по вольному найму из удельных крестьян [2].

   В конце XIX века камень добывался тремя предпринимателями (скупщиками), получавшими огромные барыши. Стоимость одной добытой каменной плиты была 18 копеек, провоза ее по воде до Казани - 10 копеек, цена же в Вятке была от 90 копеек до рубля, а в Казани доходила до двух рублей. Хотя эти скупщики не конкурировали между собой, однако посредничество их было необходимым для каменоломен, так как они оказывали последним кредит и, кроме того, умели сбывать товар, распространяя его не только по Вятской, но и по другим губерниям, преимущественно поволжским. Они же от себя нанимали рабочих распиливать камень на плиты. Камень использовался и для местного строительства. Опока, мягкая и удобная при обработке, использовалась для облицовки фундамента, лестниц, изготовляли из нее половые плиты, оконные подушки и косяки, небольшие колонны, памятники [1, 2].

   Сохранились договоры скупщиков с наемными работниками, вполне кабальные. Договор, кроме выплаты денег рабочим, скупщика ни к чему не обязывал. "Чего, боже упаси, при работе что случится между нами несчастье или по неосторожности нашей, то Барбашин в этом за нас ничем, ни за что, никому не отвечает. Какие будут издержки или от начальства какое будет притеснение, выше упомянутые крестьяне принимают все издержки на свой счет, а Барбашина не спрашивая ни за что", - записано в 9 пункте договора каменщиков со скупщиком Барбашиным от 27 сентября 1878 года. Окончательный расчет с каменоломами скупщик производил весною после окончания приемки камня. Сдача и приемка, вероятно, происходили не всегда гладко, так как скупщики камня при заключении договора всегда уделяли этому специальную статью: "Во время этого быть трезвыми и противно Барбашину не отвечать, матерными словами не ругаться. Если который из нас матерными словами изругается, должны мы отвечать по закону".

   С осени артель брала у скупщика задаток, а зимой у него же брала деньги на керосин, инструменты и другие нужды. Скупщик выдавал в кредит иногда больше, чем артель могла заработать. Долг переходил на следующий год. Каменоломы обязаны были не только вырабатывать камень и производить грубую обработку, но и вывозить его из штольни, сложив на указанное скупщиком место. На вывозку камня каменоломы брали своих жен, сестер, дочерей, чтобы самим не прекращать работу в забое. (Дороги в штольне перед вывозкой покрывали снегом.) Весь камень, который при приемке оказывался неправильной формы или не соответствовал установленному размеру, переходил скупщику бесплатно.

   Каменоломни, как явно угрожающие жизни и здоровью рабочих, близки были одно время к закрытию, но работа не прекращалась благодаря учреждению земством в 1896 году должности штейгера. Общая длина штолен в начале XX века составляла около 5 верст. Самые отдаленные забои находились в 180 саженях от выхода на поверхность [2].

   Нами был осмотрен берег реки Вятка, вверх по течению реки от слияния ее с рекой Пижмой. Берег усеян обломками камня, но обработанных кусков нами не найдено. Недалеко от пристани мы обнаружили брошенный жернов, по-видимому, бракованный. Местные жители рассказали, что входы в пещеры были в районе элеватора, но к настоящему время они уже не сохранились. Выше элеватора видны следы давно закрывшихся входов, вскрытие которых без землеройных механизмов вряд ли возможно. Проникнув на территорию элеватора, мы обнаружили еще два заваленных камнями входа. После объяснений с сотрудниками охраны и администрацией элеватора нам разрешили осмотреть их. А. Деребчинский протиснулся в одну из оставшихся щелей и прошел около 8 метров в навале, но дальше продвинуться ему не удалось. Работники элеватора рассказали, что зимой из щелей идет пар, и что входы были специально засыпаны несколько лет назад.

   В краеведческом музее мы видели фотографии входа 1930-х годов. В 1935 году возобновились разработка в Жерновогорье. С наступлением половодья штольня заливалась водой и работы прекращались. Подземные условия работы, невысокие заработки, ручной труд были малопривлекательны для рабочих. Поэтому разработка велась частично силами заключенных. После Великой Отечественной войны работы в штольне стали сокращаться [2]. Местные знатоки утверждают, что камень разрабатывался до 1960-х годов. "Советская штольня" (так каменоломни назывались в советское время) до сих пор числится на балансе одного из местных карьеров.

   Сотрудники Советского краеведческого музея рекомендовали осмотреть пещеру Зараменскую или Чертова Печь, которая исследовалась специальной группой в 1928 году, но по имеющимся материалам было неясно, что же она из себя представляет. Мы выехали в район населенного пункта Зараменье, где на правом берегу р. Немда без труда обнаружили вход в карстовую пещеру, представляющую собой крупный грот (см. фото V на вкладке). В начале века местный крестьянин ломал из пола входного грота камень и взял несколько кубометров. Несмотря на значительный размер входа, протяженность пещеры показалась не более 15 метров (план см. рис. 1). Ведущие вглубь ходы очень быстро выклиниваются в непроходимые.

Рис. 1. План пещеры Зараменская (Чертова Печь).

   2. Старые горные выработки в долине р. Нольки.

   Добравшись до г. Сернура, мы уговорили водителя "Уазика" подбросить нас до д. Большая Коклала, в окрестностях которой, по нашим данным, добывался жерновой камень. Опросив местных жителей, мы еще четыре километра прошли пешком до поселка Горняк, рядом с которым находится Памошьяльский карьер.

   Последовав запутанным объяснениям местных жителей, мы забрели в карьер, откуда, спустившись вниз по крутому отвалу, попали в глубокую долину р. Нолька, поросшую густым лесом. Оставив рюкзаки возле сухого русла реки (вода в нем течет только весной), мы, разделившись, около часа прочесывали лес в поисках входов. Входы нашел Деребчинский, и мы расположились лагерем возле них на уступе лесной дороги.

   Каменоломни долины Нольки представляют собой образец архаичной системы добычи камня и безусловно являются интереснейшим памятником истории горного дела. Ю. Азанчеев [1] сообщает: "...Ломки заложены в очень отдаленные времена крестьянами-черемисами но обоим берегам речки Нольки, где между мощными слоями, довольно мягкого песчаника залегает пласт (или два) более твердого жернового камня, толщиною до 1 аршина, представляющего собою кварцевый, мелкозернистый песчаник, с известково-глинистым цементом; разрабатываемый слой тянется по крутым, в виде оврага, берегам Нольки, версты на 1 ¹/₂ в длину. Принятые здесь для выломки камня приемы являются интересными, так сказать, в археологическом отношении потому, что основаны на огневом способе рудничных работ, вряд ли применяющимся в настоящее время еще где-нибудь в другом месте. Выработку обыкновенно ведут сплошным забоем, следуя за добываемым пластом вглубь горы; ширина забоя изменяется в зависимости от степени пригодности камня, однако меньше 4-х аршин или одной пары не бывает, высота же колеблется от 1 сажени и более. Самый процесс работы заключается в следующем: по линии соприкосновения жернового пласта с лежащим выше его песчаником делается по забою, так называемой тупицею или киркою, вруб, глубиною около ¹/₂ аршина, в который плотно закладываются, а потом зажигаются дрова, что последовательно повторяется несколько раз до тех пор, пока верхний песчаник не растрескается и не обвалится в достаточной степени; тогда углубляют новый вруб и поступают как только что сказано, наблюдая, чтобы обнаженную поверхность жернового камня не рвало от действия жара, для чего она засыпается слоем песка или мелочи. Когда же она достигнет нескольких аршин в длину, то ее делят бороздами на квадраты, со стороною в 2 аршина; в борозды вертикально загоняют балдой железные клинья, причем от пласта обыкновенно откалываются и в то же время сдвигаются со своей постели указанного размера куски камня. Добытый таким образом кусок тут же нагрубо и округляется теми же инструментами - тупицами, клиньями и балдами; затем, пробыв в копи нисколько дней, для возможного освобождения от так наз. влаги каменоломен и во избежание растрескивания от сильного мороза, если дело происходит зимою, жернов выкатывается наружу и здесь отделывается окончательно особыми, более или менее тяжелыми топорами, или насеками. Рвут и тешут камень одни и те же рабочие; брак получается вообще очень большой - от растрескивания материала в нежелаемых направлениях. По мере углубления в гору, выработанное пространство закладывается ненужною породою и только оставляется небольшое пространство перед забоем и проход, в 2 аршина шириною, называемый выкатом. Закладка эта, в виде стенок вдоль выработки (штольны), а равно не вынутые целики камня, оставленного вследствие его дурного качества, служат вместо крепления; последнее, в форме деревянных дверных окладов или стоек, почти совсем не употребляется. И действительно, хороший, прочный потолок в весьма значительной степени устраняет необходимость подобного искусственного крепления."

   Выработки тянутся длинной полосой вдоль лесных дорог, и мы так и не осмотрели их фронт полностью. Общее количество выработок, по-видимому, около тысячи. Хотя не все они были подземными - часто камень явно добывался в траншеях, а большая часть входов в подземные полости засыпана, так что фактически доступных полостей несколько десятков (оценка). Всего имеется 4 системы выработок, расположенные по разным сторонам Памашьяльского оврага и долины реки Нольки (см. рис. 2). Основной системообразующий фактор - отдельная вывозная дорога, траверсирующая склон долины.

Рис 2. Схема Нолькинских каменоломен.

   Первая линия разработок (1-1) находится на левом берегу р. Нольки. В отличие от всех других систем местных каменоломен, ее разрабатывало русское население. Наиболее активно добыча шла в начале ХХ века, когда была организована артель, в которую принимались не только местные жители, но и пришлые, в том числе люди, скрывающиеся от властей. В настоящее время здесь сохранились открытые входы. Местное название этих разработок - Восточная линия (эти и другие сведения о истории Нолькинских каменоломен нам предоставил местный краевед В. Созонов).

   Разработки на правом берегу Нольки вели марийцы (черемисы, как называли их до революции), впрочем, способы проходки использовались одни и те же. Окружный горный инженер Вятского округа Боклевский в своей статье [3] о каменоломнях Уржумского и Яранского уездов Вятской губернии отмечает, что при его требовании закрепить опасное место в выработке крестьяне всячески уклоняются от этого и, чтобы добиться постановки даже нескольких стоек, необходимо обращаться к содействию волостного начальства. Он полагал, что несчастные случаи с рабочими происходят, хотя и не делаются известными, вследствие нежелания черемис и благодаря их большой солидарности между собой, а также значительной изолированности от русского населения. Азанчеев [1] пишет: "Все месторождение разрабатывается несколькими десятками штолен, углубляющихся в гору сажен до 70-ти с расстоянием между устьями около 15-20 сажен. Когда соседние штольны проходят близко одна от другой, их между собой соединяют, что оказывается благодетельным в отношении вентиляции выработок, каковая вообще в рассматриваемых каменоломнях оказывается в высшей степени неудовлетворительною, так как горение дров, и смолья, то есть смолистых сосновых корней, употребляемых для освещения, производит огромное количество копоти и дыму. Если прибавить сюда чрезвычайно высокую температуру, производимую раскаленным камнем, полного охлаждения которого до приступа к работам дожидаться невозможно, то составится достаточно полная картина убийственных условий описываемого промысла. Вентиляция нисколько улучшается при холодной погоде, почему ломка камня обыкновенно и не начинается раньше половины Октября и не оканчивается позже Благовещенья (25 марта). При всех, однако, трудностях работы в каменоломнях Сернурской и Ирмучатской волостей, вознаграждение за свыше 3-х месячный труд занимающихся этим промыслом крестьян-черемис является очень умеренным: 20-25 рублей на каждого жерновщика. Довольствование таким небольшим заработком объясняется отсутствием в данной местности других, подсобных к хлебопашеству, промыслов и нежеланием черемис оставлять родины. Готовые жернова, коих выделывается всего около 150 шт. в год, сбываются как окружным потребителям, так и через перекупщиков на ближние ярмарки, преимущественно же в Яранский, Казанский уезды и в г. Казань. Цена хорошего жернова, в 7 четвертей диаметром и толщиною в 13 вершков, ок. 8 рублей на месте; с уменьшением размеров или при недостатках, цена быстро понижается."

   Система непосредственно на правом берегу Нольки (2-2) называется Западной линией. Она густо заросла кустами и летом совершенно не просматривается. По сообщению Созонова, открытых входов сейчас здесь нет.

   Наиболее полно нами изучена линия на левой стороне Памошьяльского оврага (3-3), где был наш лагерь. Вдоль лесной дороги лежат множество бракованных жерновов; на одном, в начале линии, дата: "1888 г." и неразборчиво название деревни. Мы выполнили съемку части поверхности этой системы. Осмотрено около 20 выработок разной протяженности, от 7 м до 900 м (пещера Большая Нолькинская или Северо-Западная Нольская 42,45,50,52,53 (см. рис. 3), где несколько штолен сбиты в одну систему). Состояние выработок неплохое, обвалы только в местах, где подземный ход пересекают крупные трещины. Эти же трещины служат источниками воды в пещере. Вода в зимнее время превращается в лед, который не всегда успевает растаять за лето. В некоторых полостях лед толстым слоем покрывает пол, и высота хода уменьшается из-за этого, иногда вдвое, а кое-где наледь почти перекрывает проход. Вода обычно располагается в привходовом участке, а в некоторых случаях (несмотря на жаркое лето) у входа лежит снег или лед. Температура воздуха в подземельях примерно 6-9°С. Во многих пещерах мы обнаруживали удивительные по красоте и размерам ледяные сталактиты и сталагмиты. Вообще же микроклимат различных полостей, даже рядом расположенных, очень несхож.

   Наиболее типичная выработка на этой линии - 100-метровая штольня, в привходовой части с навалами камня, лужами и наледями, оканчивающаяся забоем. Отработка велась вдоль трещин, часто поворачивая параллельно линии обрыва. Ширина проходов - 80-100 см, но фактически ширина выработанного пространства достигает нескольких метров. Все ходы укреплены бутовыми стенками, то есть отработанные пространства заложены пустой породой. Высота ходов до 2-2,5 м. Входы в систему представляют собой штольни в точильных рвах. Траншея с отвалами по краям, шириной порядка 1,5 метра, тянется еще на 25-30 м от входа по поверхности (фото VI-VIII, X на вкладке).

   Для полостей Левопамошьяльской системы нами была принята следующая номенклатура - пещера получала наименование Северо-Западной Нольской, к которому прибавлялся номер точильного рва (снизу вверх по оврагу), в котором находятся вход (входы). Пещеры правого берега оврага назывались Юго-Западными Нольскими. Следует учесть, что эти названия применены достаточно условно, и слабо отражают реальную ориентацию систем по сторонам света.

   Нами была проведена разведка и на противоположном берегу оврага, Правопамошьяльской системы (4-4), где, по сведениям местных жителей, выработки шли кое-где в два горизонта. Мы таких выработок обнаружить не смогли. Штольни этой системы посещаются очень редко, вообще место дикое, сюда заходят медведи. Выработки более низкие и обвальные, чем на противоположной стороне оврага. В них много воды. Перебравшись вброд через большую подземную лужу в одной из штолен, на дне которой сохранился слой льда, мы нашли огромные деревянные колеса, коптилку и некоторые другие предметы прошлого времени. По-видимому, колеса использовали, чтобы выкатывать из выработки жернова (фото IX на вкладке). Именно на этой линии была выломана А. Михеевым из деревни Памашьял по специальному заказу колхоза за два года до Великой Отечественной войны последняя пара жерновов из Нолькинских каменоломен.

Рис. 3. План пещеры Большая Нолькинская (Р-64).

   Лет 15 тому назад геологи А. Русских и А. Михеев из Кирова предприняли экспедицию по обследованию заброшенных выработок: вели их съемку, а затем взрывали входы [4].

   Местные жители весьма доброжелательны, но каменоломнями не интересуются.

   3. Жигулевские штольни.

   Нами осмотрены каменоломни в окрестностях с. Ширяево Самарской области. Они принадлежат к группе так называемых Жигулевских штолен, в которых в конце XIX - начале XX века купцом Ванюшиным со товарищи добывались известняки и доломиты верхнего карбона. Интересно, что от карьерного способа разработки в то время отказались, дабы не нарушать пейзаж волжских берегов.

   Добыча велась буровзрывным способом (на щебень), на стенах сохранились следы шпуров. Высота штолен 5-6 м, ширина 6-7-10 м. В общем выработки представляют собой колонные залы площадью до нескольких гектаров. Состояние их хорошее, обвалы практически отсутствуют. Разрабатываемый пласт горизонтален. Интересно, что, несмотря на значительную мощность пласта камня, добыча ведется только из одного пропластка, впрочем, визуально отличающегося от других. Откатка производилась по рельсам, некоторые участки которых сохранились до сих пор. Входы большие, соответствующие габаритам выработок, расположены на искусственном уступе склона.

   Во всех системах в настоящее время обитают летучие мыши. По сообщению сотрудника Жигулевского заповедника В. Вехника, которому мы благодарны за гостеприимство, это одно из самых северных массовых зимовьев летучих мышей. До 15000 рукокрылых живым ковром покрывают кровлю выработок. Хотя Ширяевские штольни и числится государственным геологическим памятником природы, несанкционированный доступ населения в каменоломни наносит невосполнимый ущерб живой природе. При разработке природоохранных мероприятий и для изучения поведения летучих мышей важно знать объемы и протяженность подземных объектов.

   Для Жигулевских штолен характерен своеобразный микроклимат. В зависимости от погоды снаружи в пещерах возникают и исчезают слоистые туманы.

   На окраине с. Ширяево нами осмотрена группа выработок, имеющая общее название Ширяевские штольни. Одна из них, Ширяевская-1 (Поповская Гора), расположена на берегу реки Волги. Четырнадцать входов выработки вытянуты в линию вдоль Волги. Система большая (длина порядка 10 км). Остальные пять Ширяевских штолен находятся на левом борту Ширяевской долины и имеют местное название "Северхимтрест" (вход в одну из них засыпан).

Рис. 4. Пещера Ширяевская-4 (Северхимтрест-3, Р-66).

   Одна из выработок нами заснята (рис. 4, фото XI на вкладке). Ее протяженность ~900 м. Забавно, что эту и некоторые соседние пещеры коровы используют как убежище от зноя, разгуливая по штольням.

   В 3 км ниже с. Ширяево нами была осмотрена самая крупная полость на этом берегу реки. Это система штолен (12 входов), вытянутая вдоль реки по склону г. Верблюд (фото XII на вкладке). Максимальное удаление забоев от входа 320 м. Несмотря на неоднократные попытки заснять подземную систему, полных планов в настоящее время нет. Здесь принята интересная система маркировка целиков (буква+цифра), отражающая положение целика по фронту (буква) и в глубину (цифра). Пещера Верблюд (Р-65) пройдена нами по контуру и выполнена частичная топосъемка - рассечка. Общая протяженность системы оценивается нами в 11500 м. Характерный шаг развилок - 12 м. В системе сухо, только в некоторых местах небольшие капежи. Единственный завал поражает размерами вывалившихся глыб.

   К западу от основной системы располагаются 7 отдельных небольших выработок длиной не более 35 метров. С легкой руки одного из авторов их прозвали Верблюжатами, и, кажется, название в Самаре прижилось.

   Еще одна средних размеров пещера того же типа есть рядом с г. Верблюд за Козьим оврагом - пещера Спартак (Зенит). Она исключительно живописна.

   Кроме вышеперечисленных, к Жигулевским штольням относится большая пещера Богатырь, расположенная выше Ширяево, но мы ее не осматривали.

   Помимо систем колонного типа, в Жигулях имеется много других искусственных пещер - серный рудник петровских времен на Серной горе, разведочные штольни разного возраста и назначения, а также большое количество естественных полостей.

   Результаты.

   Изученные нами системы существенно расширили наши представления о подземных пространствах России.

   Экспедиция ознаменовала новый этап сотрудничества спелеологов разных стран, интересующихся искусственными пещерами, позволив перенести акцент с обмена информацией на совместные действия. Несмотря на экономический и административный беспорядок на территории стран СНГ, была подтверждена возможность проведения достаточно далеких исследовательских экспедиций.

   Литература:

© РОСИ